...... Светлана Баскова и Константин Бохоров. Интервью Евы Шаррер (Eva Scharrer): «Мне не уютно в костюме критика»

......... Интервью Евы Шаррер (Eva Scharrer), 16 октября 2019 года. Москва, Винзавод.

......... 16 октября 2019 года перед лекцией «Почему я не стала арт-критиком?» мы поговорили с Евой Шаррер, историком искусства, критиком, куратором из Берлина. Ева — автор статей в Artforum International, Spike Art Quarterly, Frieze d/e, Modern Painters, Kunst-Bulletin, Texte zur Kunst и т.д. Благодарим Еву за ответы на вопросы о современном курировании и профессии критика, и прекрасную лекцию, которую она прочитала для Лаборатории художественной критики Винзавода. Мы также выражаем глубокую признательность Гете-Институту за организацию визита Евы Шаррер и помощь в подготовке интервью.

......... Интервьюеры: Светлана Баскова и Константин Бохоров (ЛХК), Ева Шаррер (ЕШ).

Ева Шаррер (Eva Scharrer) © Christina Dimitriadias

......... Лаборатория художественной критики (ЛХК) — Ева, приглашая вас в Москву как художественного критика, нам все равно хотелось бы узнать больше о вашей кураторской деятельности. Например, о работе с Каролин Христов-Бакарджиев в рамках Documenta-13. Можете рассказать про особенности пути куратора сегодня, методы и принципы курирования?

......... Ева Шаррер (ЕШ) — Я начну издалека. В 1990-е годы я изучала историю искусств в университете в Нюрнберге. Это было консервативное традиционное учебное заведение. В основном, изучали эпоху Возрождения и Барокко. На весь XIX- XX века у них была одна профессура. По завершении работы над магистерской я хотела писать диссертацию, но решила вырваться оттуда. Поехала в Нью-Йорк на практику в Музей современного искусства, где познакомилась с художниками и стала ближе к тому, чем мне всегда хотелось заниматься. Когда практика в Музее современного искусства завершилась, я поняла, что не хочу останавливаться и перешла в PS1.

......... Именно тогда я познакомилась с Каролин и с начала 2000-х начала с ней работать. Вместе с Клаусом Бизенбахом они делали первые крупные выставки, одна из которых Greater New York. В ней приняли участи более 140 молодых почти никому неизвестных художников из Нью-Йорка и окрестностей. Это, кстати, сильно отличало работу PS1 от работы Музея современного искусства, потому что мы с художниками общались напрямую. Со многими я до сих пор поддерживаю дружбу и бываю часто в Нью-Йорке. Вернувшись в Нюрнберг, я придумала свою первую выставку.

......... ЛХК — В качестве куратора? Кто в ней участвовал?

......... ЕШ — Я пригласила художников с выставки Greater New York. Вы, возможно, их знаете: Эмили Ясир (Emily Jacir), Хавьер Теллес (Javier Tellez), Майкл Раковиц (Michael Rakowitz). Но в тот период (2000-2001 гг. — прим.ред.) о них мало кто слышал. Выставку мы готовили в подземном бункере, построенным во время Холодной войны, с целью укрыть население в случае ядерной или химической атаки. К счастью, бункеру не пришлось работать по назначению.

......... До этой выставки я никогда не училась их делать, и весь опыт приобретала в процессе. Одна из тех проблем, которую мне пришлось решать — поиск денег на выставку. У бункера был бюджет на оплату текущих счетов, охрану помещения, базовые бытовые расходы. Поиск средств на организацию выставки продлился дольше, чем мы планировали. Пока мы готовили выставку, случился теракт 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Художники к нам приехали вскоре после него, естественно, сильно возбужденные.

......... ЛХК — Выбор бункера был обусловлен художественными задачами или это было то пространство, которое можно было освоить?

......... ЕШ — Это был выставочный зал, где уже проходили выставки, в том числе по современному искусству.

......... ЛХК — Художники реагировали на происходящие события?

......... ЕШ — Некоторые художники отреагировали.

......... ЛХК — То есть художники не привезли готовые работы? Это были проекты, развивавшие ваши кураторские задачи?

......... ЕШ — Были работы, которые я попросила привезти заранее, но большинство художников делали их специально для выставки. Вот вы задали вопрос про методы, по каким принципам делается выставка. У меня получилось так, что я почти никогда не работаю с уже готовой концепцией. Обычно я иду от пространства, с которым работаю, или контекста.

......... После выставки в Нюрнберге меня пригласили в другой проект с несколькими кураторами и посвященный трем городам. Моим городом был Нью-Йорк. По удивительному совпадению, выставку планировали в бункере, но наземном, эпохи нацистской диктатуры, спроектированный Альбертом Шпеером во время Второй мировой войны. Сегодня это галерея Борос (Sammlung Boros) в Берлине, одна из самых известных, огромная бетонная четырехэтажная коробка. Затем я приняла участие в других выставочных проектах и с 2004 года начала писать тексты об искусстве для швейцарских журналов.

Галерея Борос (Sammlung Boros)

......... ЛХК — Итак, вы были куратором, открывшим молодым художникам путь на художественную сцену, но, с другой стороны, я знаю ваши проекты, где вы сотрудничаете с художниками исторического измерения. Есть ли различия в кураторских подходах?

......... ЕШ — Если вы про Густава Мецгера (Gustav Metzger), то он всегда был мне интересен. Когда мы познакомились в Базеле, то найти его было непросто, он не отвечал на телефонные звонки, без электронной почты и ассистентов.

......... Через два дня после знакомства мне предложили принять участие в рамках биеннале в Шардже в Арабских Эмиратах. Всего четыре куратора на тему взаимодействия искусства и экологии, проблемы изменения климата. Я пригласила 24 художника и получилось реализовать масштабный проект Густава Мецгера, над которым он работал с 1972 года. Он предложил выставить 120 автомобилей, выхлопные газы которых собираются в огромный прозрачный куб. Внутри можно почувствовать, как автомобили загрязняют окружающую среду. Первоначальная версия проекта опубликована в каталоге Documenta-5 в виде эскиза, но по неизвестным мне причинам, проект никогда не был реализован.

......... ЛХК — Documenta-5, которую курировал Харальд Зееман?

......... ЕШ — Да, он его пригласил, но реализовать проект Мецгера не удалось. Но к моменту биеннале в Шардже ему удалось реализовать версию проекта с четырьмя автомобилями в Лунде, поэтому я предложила увеличить масштаб.

......... ЛХК — Вы еще делали выставку с Гюставом Мецгером Mass Media: Today and Yesterday.

......... ЕШ — Да, может быть вы знаете, его интересуют газеты, ежедневная пресса. Не только с точки зрения содержания текста, но и формы того, как они попадают к читателю. Мы взяли немецкие газеты, они все лежали в большой кубической емкости. Каждый день на выставку привозили свежую прессу, газеты раскладывали на столах. Посетителям предлагали по определенным заданным художником темам делать из газет вырезки. Я не помню все темы, но одна из них была «Вымирание живых существ и биологических видов на планете». В результате персонал и посетители выставки создали огромный коллаж из разрезанных газет.

Густав Мецгер. Mass Media. Today and Yesterday

......... ЛХК — Проект Мецгера в Шардже и проект Documenta-13 Бакарджиев связаны с современным пониманием природы, экологии, нечеловеческих агентов. Насколько это направление для художественного исследования сегодня вы считаете важным?

......... ЕШ — Эта тема сейчас важна и для искусства, и для человечества. Мы примерно с начала нулевых знаем, что климат меняется и к чему это ведет. В Лондоне об этом заговорили раньше, чем в Германии. Биеннале в Шардже связана с дочерью шейха, которая училась в Лондоне. Вот почему биеннале в Шардже стала одной из первых выставок на эту тему. Сейчас мы наблюдаем, как следующее поколение открывает для себя тему экологии и для них она наиболее чувствительна. Активные дискуссии об уходе от антропоцена, что человек вообще сделал с планетой, попытки что-то поменять.

......... ЛХК — Как куратор вы продолжаете работать с какими темами?

......... ЕШ — Последнюю выставку я сделала в 2017 году, так как работала много с Рене Блоком (René Block), авангардным художником, галеристом, куратором. С ним мы готовили обширную публикацию об искусстве. Я писала тексты, редактировала, переводила.

......... ЛХК — Мой следующий вопрос про Блока, значимого для нас куратора, открывшего «капиталистический реализм» и плеяду звезд в Германии 1960-х. Он продолжает работать как куратор?

......... ЕШ — Как раз в 2017 году мы реализовали на острове Мён (Møn) в Дании выставочной проект. На острове есть основанная им десять лет назад галерея напротив его дома, куда он меня позвал в качестве куратора-резидента. Говоря про него как куратора, меня поражает, сколько он успел.

......... В 2013 году в Музее изобразительных искусств в Берлине открылась посвященная его творчеству выставка. Галерею он открыл в 21 год, без специального образования и кураторского опыта (учился художественному ремеслу, росписи по стеклу). И в этом возрасте он открывает в Берлине галерею. Мне кажется, он с самого начала знал и понимал художественную значимость того, что делал. Посмотрите, например, на пригласительные, которые часто оформляли сами художники или на каталоги. Первый каталог Герхарда Рихтера, который он сделал, был формата приглашения. К каждому он находил особый подход, придумывал сам дизайн, все оформлены по-разному.

Рене Блок. 1969

......... ЛХК — Газета «У меня нет выходных» была частью проекта в 2017 году?

......... ЕШ — К выставке вышел подробный каталог с библиографией Блока. В каталог вошли репринты текстов его авторства, чтобы оживить процесс Блок предложил мне издавать газету. Галерею он закрыл в 1979 году, когда понял, что все художники, которых он там выставлял, добились коммерческого успеха. В 1980-е годы он стал руководителем культурных программ, в 1990-е куратором Сиднейской биеннале, в 1995 году — Стамбульской, а потом двинулся на Балканы, его стала интересовать периферия, за пределами общего внимания.

......... ЛХК — Какова на данный момент активность Блока на рынке?

......... ЕШ — Он по-прежнему активно работает, хотя, как я уже говорила, закрыл галереи. У него есть программа, где он с художниками выпускает бюджетные версии работ для тех, кто не может позволить себе оригинальные версии. Он начал еще в 1960—1970-е годы, когда обозначился вектор на демократизацию искусства и появилась идея выпуска более доступной версии искусства.

......... Сегодня Блок продолжает работать в Турции, поддерживает молодых турецких художников. Активно работает на острове Мён, отмечал 10-летний юбилей его художественной галереи, и мы издали каталог, посвященный этой дате. Но каталог до сих пор не опубликован, так как финансировать издание приходится самостоятельно и пока не удалось собрать всю сумму.

......... ЛХК — С таким профессиональным опытом вы позиционируете себя больше, как критик или все-таки куратор?

......... ЕШ — Я слишком часто меняла сферу деятельности, поэтому мне трудно себя ограничить одной профессией. Я начинала с организации выставок, была куратором, потом писала критические обзоры для прессы. В какой-то момент критика перестала меня устраивать, все хотят очень быстрой реакции. Например, когда я читаю критическую статью на Documenta спустя один день после открытия, возникает вопрос: никто не успел все посмотреть, а критика уже есть, да еще и уничижительная как в случае с Documenta-14. Я не могу так быстро даже написать, поэтому удивилась, когда меня пригласили в Москву в этой роли и даже немного испугалась.

......... Мне не нравится критиковать в прямом смысле, писать что-то плохое, наоборот, люблю писать о вещах, которые мне нравятся. Мне не уютно в костюме критика. Ваше приглашение поставило меня перед серьезной задачей, и вы, наверно, поняли по названию «Почему я не стала арт-критиком?», о чем я буду говорить.

......... ЛХК — В понимании фигуры критика существует терминологическая путаница. Это одно из тех понятий в искусстве, смысл которого выясняется в процессе практической деятельности. Сейчас подразумевается, что это и критик, и куратор, - такой практикующий искусствовед со специфическими задачами. Это деятельность, смысл которой все время приходится прояснять.

......... ЕШ — Все зависит от того, о чем мы пишем. Я чаще всего отталкиваюсь от произведения, о котором мне придется писать. Для Documenta-13 я работала в основном как автор текстов и написала примерно половину текстов для каталога. Это не совсем критика, скорее описания представленных работ на Documenta.

......... Часть текстов мне приходилось выдумывать, потому что я либо не видела сами работы, либо они в течение времени менялись на самой выставке. Некоторые тексты по той же причине приходилось переписывать по три раза. Некоторые описания, кстати, это совместное творчество с художниками, они давали заготовки или сами писали. Некоторые тексты я, наоборот, писала самостоятельно.

......... Сегодня я пытаюсь исследовать кризис, в котором оказалась арт-критика. Тексты, которые сегодня проходят по жанру критики, на самом деле описание события или факта. Мой подход заключается в том, чтобы выбрать предмет, который мне нравится и писать о нем. Если я делаю выбор в пользу какого-то художника, то для меня это уже критическая задача, значит мне интересно этим заняться.

......... ЛХК — Можно ли узнать, каких художников вы выбираете сейчас для критического разбора? Или какие еще предметы вас интересуют?

......... ЕШ — Я пишу сейчас о событиях типа Documenta, и, кроме того, о критике в целом. Я не пишу о конкретных художниках.

......... ЛХК — Тогда хотелось бы узнать, какие явления современной художественной жизни вы сейчас считаете актуальными?

......... ЕШ — Не уверена, что смогу ответить на этот вопрос. По-прежнему много всего происходит, новое поколение художников значительно моложе меня. Например, на Берлинской биеннале, которую очень хорошо сделала нью-йоркская команда. Они говорили о поколении пост-интернета, хотя это понятие успело выйти из моды. Все время появляется новая эстетика. Об этом стоит говорить.

......... Лично мне близок Майкл Раковец. Я недавно побывала в Турине и впервые увидела много его произведений в одном месте. Многие посетители выставки в Турине ничего не знали о нем, они не понимали, кто это такой. Но их очень тронуло увиденное, они ощутили эмпатию и сочувствие его работ - то, как он комментирует текущие политические процессы своим искусством, то, как чинит какие-то объекты прямо в процессе. Я нахожу гуманизм в его искусстве.

......... ЛХК — Важно ли современному художнику быть в контексте того, что происходит в художественной критики? Насколько важно читать современную философию и критику для того, чтобы быть современным художником?

......... ЕШ — На мой взгляд, сегодня сложно повторить или воспроизвести ситуацию начала прошлого века, когда художник творит один, не обращая внимание ни на что. С другой стороны, уследить за всем невозможно. Но от художника ждут, что он будет в курсе и в критике. Часто бывает, что приходит некий профессор и говорит: «О, вы знаете, ваша работа мне напоминает работу кого-то», а он не в курсе.

......... ЛХК — Мы в лаборатории часто призываем критиков работать с художниками и создавать с ними проекты, а с другой стороны, критик должен соблюдать дистанцию с автором, или нет?

......... ЕШ — Я вообще сама не преподаю, поэтому редко говорю людям, что им стоит делать. Но должна сказать, что я научилась критическому мышлению и оценке у самих художников. Именно от них я узнала, как критически относиться к искусству, которое возникает. Для меня лично важно с ними общаться.

......... Лекция Евы Шаррер «Почему я не художественный критик?» прошла в рамках лекционной программы «Пломбированный вагон», организованной при поддержке Гете-института в Москве.

......... Следующая лекция цикла пройдет 25 марта.